АСТАНА, 28 июн — Sputnik, Сергей Ким. Римма Ивахникова — журналист многих известных изданий: например, "Курсив" и "Мегаполис". Немногие знают, что эта милая женщина пришла в профессию из… ядерной физики. Вот название одной из ее старых научных публикаций: "Аппроксимация интегральных сечений упругого и неупругого рассеяний нейтронов (2 и 2,2 МэВ) при взаимодействии с ядром". Собеседница Sputnik Казахстан рассказала о том, почему она из научной лаборатории пошла за прилавок, но так и не смогла научиться таскать коробки с окорочками; о резком повороте судьбы, работе в "Казкосмосе", и о том, как нелегко ей далась журналистика. Также Римма Ивахникова ответила на вопрос о неразличимости протонов и нейтронов.
— Меня всегда больше привлекали точные науки, и, даже будучи школьницей, я никогда не представляла, что моя жизнь будет связана с журналистикой.
- Школьные сочинения, например, писали успешно?
— Сочинения писала по-разному. Чаще всего мне ставили тройки за ошибки по русскому языку, но за содержание всегда были пятерки. Только в последние два года я подтянулась и окончила школу с золотой медалью. После школы поступила в университет по специальности "Программное обеспечение систем управления", проучилась там один курс и ушла. Это были 90-е, тяжелое время. Но потом директор моей школы заставила поступить во второй раз.
- Какой вуз вы окончили в итоге?
— Алматинский государственный университет по специальности "Физика и информатика". Мне легко давалась учеба, выделили комнату в общежитии. Со второго курса, а это был 1996 год, я уже работала в лаборатории экспериментальной физики у Анатолия Купчишина — он там был заведующим. Лаборатория славилась тем, что в ней находился линейный ускоритель электронов.
— В Алматы и области есть два линейных ускорителя.
- Почему вы начали заниматься наукой?
— Это был неплохой приработок. А еще моя фамилия "светилась" в научных журналах, и это очень мне льстило: после меня что-то останется (смеется). Деньги тогда можно было заработать и стоя за прилавком, а я нашла такой путь.
- То есть нравилось?
— Да. Там я ощущала определенный полет фантазии, всплеск творческой энергии.
- Творческий подход в науке нужен?
- Мы к этому еще вернемся, а пока такой вопрос: почему из науки ушли?
— У меня было несколько попыток ее бросить: в науке не заработаешь денег. Зарплаты были очень низкими. Несколько раз я уходила, потом снова к Купчишину возвращалась.
- То есть все-таки денег не хватало?
— Уходила из-за денег, но не могла себя найти в других сферах. Возвращалась. Затем, в очередной раз, понимала, что материальная составляющая для меня важна, и снова уходила. Работала завскладом, продавцом, школьным учителем. Но это все было не мое. Ну не получилось из-за меня гром-бабы, которая может на себе коробку с окорочками таскать. Не смогла стать учительницей, которая изо дня в день повторяет законы физики равнодушным ученикам. К счастью, работа в лаборатории позволила мне прикоснуться к экономике. Мне приходилось составлять экономическое обоснование проектов. В тот момент наука вставала на экономические рельсы, и каждый наш проект надо было экономически обосновать: расходы, доходы…
— У нас были и конкретные коммерческие заказы. Например, нам привозили огромные коробки с одноразовыми шприцами, и мы их стерилизовали. Естественно, под эти проекты мы делали коммерческие выкладки. Я поняла принцип составления таких документов и меня с этим навыком позвали в "Казкосмос".
- Как долго проработали в "Казкосмосе"?
— Около двух лет, потом компания переехала в Астану. В итоге в 2006 году меня сократили.
- Вы остались наедине с этим обстоятельством. Журналистика пришла в голову сразу?
— Был случай. Я сидела дома, чего делать не привыкла, до этого даже в отпуск уходила очень редко. Мне в руки попалась газета, и там было объявление: в издание "Курсив" требуется журналист с экономическим образованием. А у меня есть только навыки составления бизнес-планов, журналистского образования нет. Но я все-таки пошла.
- Это был жест отчаяния?
- Физика элементарных частиц сложнее журналистики?
— Везде есть свои нюансы и сложности. Конечно, проработав столько лет в научной сфере… Мне же тысячи часов вдалбливали физику, тысячи книжных страниц. Поменять свое мировоззрение и стиль написания, повернуть их на 180 градусов было очень тяжело.
- Что пришлось сломать в мышлении?
— Проблема заключалась в том, что я могла писать очень сухо. Было трудно излагать на бумаге свои эмоции, переживания, описывать то, что происходит вокруг, кроме свершившегося факта. Но "Курсив" — деловое издание. Там сухие факты, цифры воспринимали нормально. Гораздо сложнее было писать тексты, когда я пришла в газету "Мегаполис". Там требовался более литературный, описательный стиль, приветствовались репортажи. Естественно, им мой стиль абсолютно не подходил.
- Как удалось перешагнуть через научный стиль изложения?
- Дело же не столько в технике написания, сколько в способности увидеть что-то важное, не всегда заметное. Как вам удалось в себе воспитать внимание к деталям?
— Я их и раньше видела. Просто не понимала, что это важно для людей. Мне было неловко выражать свое мнение, описывать эмоции. Может быть, нужен был такой человек, как Туник, который мне часто говорил: "Ты же мне только что это рассказала, описала то, что ты чувствуешь!".
- Много текстов было перечеркнуто?
— Много. Даже в десятый раз переписав текст, я отдавала его Тунику, и он умудрялся в нем что-то поправить. Я перечитывала правки и их запоминала. Таким образом училась. Мне, как физику, который долгое время писал научные статьи, очень трудно было из сложного текста сделать простой. Невероятно сложно. Возьмите три закона Ньютона. Оказывается, их можно было описать очень просто. Первый закон Ньютона: "Пока не пнешь — не полетит". Второй закон Ньютона: "Как пнешь, так и полетит". Третий закон Ньютона: "Как пнешь, так и получишь" (смеется).
Понимаете, когда ты работаешь в науке, ты боишься допустить ошибку — неправильно применить какой-то термин, с неправильной формулировкой описать процесс. А сейчас понимаешь, что это не так важно. Главное, чтобы человек, далекий от этой сферы, тебя понял.
- Меня, как и многих других, давно волнует такой вопрос: почему протоны и нейтроны, с точки зрения сильного взаимодействия, неразличимы? Можете объяснить просто?
- Есть такое расхожее мнение о том, что журналистика — прибежище дилетантов. Экономический журналист не всегда может стать экономическим аналитиком, политический обозреватель — это не политолог и не политик. Как вы к этому мнению относитесь?
— Журналист — зеркало. Он не должен высказывать свое мнение о финансах или медицине. Он просто отражает реальность, закрепляя на бумаге мнения специалистов разных областей. Для него важно правильно донести информацию, правильно задать вопрос, правильно увидеть корень проблемы, логически выстроить материал. Но вникать в суть этих сфер не обязательно.
— Аналитическая работа. Когда я занималась журналистскими расследованиями, без логики, анализа обойтись бы не смогла. Например, я расследовала банкротства предприятий — того же Алматинского ликероводочного завода. Интересная тема. Надо было выстроить цепочку, понять, как вывели деньги, по какой схеме? То же с банкротством "Казахстан кагазы". Для всего этого нужно логическое мышление.
- Это научная работа отчасти?
— Можно и так сказать. В таких расследованиях я отводила душу, здесь я могла проявить все свои навыки в полной мере.
- Что будет, если журналиста разогнать в адронном коллайдере?
— Журналисты и так бегают в поисках информации. Журналиста ноги кормят. Обычно хороших журналистов не разгоняют, их не могут остановить (смеется).
