Сверху со звоном распахиваются балконные двери, и зевс-громовержец с закатанными рукавами, в котором я с трудом узнаю Пашу, мужа подруги – сутулого интеллигентного айтишника – с грохотом низвергает вниз большую, в человеческий рост, клетку. Мы с Майкой как раз подходим к дому, взявшись за ручки. Нехорошо получилось, конечно, травма для ребенка. («Откуда я знал, что вы в этот самый момент припретесь», — кричал Паша, красный как рак). Дальнейшее запомнилось кадром из никогда не снятого абсурдистского треша. Клетка переворачивается в воздухе, распахивается дверца и из нее выпархивают – розовые, нежно-лимонные, изумрудные – осколки былого рая. Делают несколько судорожных движений острыми крылышками и падают замертво в снег. Ранняя нынче зима. Волнистым попугайчикам хватило пары минут.
Вы замечали, что развод выпускает из людей наружу Нечто, чего они сами в себе раньше не подозревали и не чувствовали, а в партнере – тем паче? Примерный отец семейства, который обожал своих девочек, в качестве хобби разводил волнистых попугайчиков и боялся сделать замечание официанту за холодный кофе, вдруг на глазах превращается в воплощение зла, некую помесь Дона Корлеоне с доктором Ганнибалом. Миловидная женушка, главным развлечение которой долгими зимними вечерами была художественная лепка пельменей, вдруг оказывается сукой, каких свет не видывал и вообще падшей женщиной. И откуда только что взялось? Парочка, еще вчера понуро, но слаженно везущая семейный воз, начинает дубасить друг друга с энтузиазмом бойцов ММА. Говорят, свадьба – самое незабываемое событие в жизни семейной пары. Вранье! Самое незабываемое – это развод, ибо он дарит самые искренние эмоции. Человек становится настоящим в тот момент, когда делит с женой кухонные полотенца.
Я намеренно не беру в расчет крайности — болезни, алкоголизм, бытовое насилие, хроническую безработицу, все эти тяжкие степени общественного неблагополучия. Меня интересует развод как социологический феномен эпохи консьюмеризма. Когда потребительство в отношениях людей достигает пика. Вы согласны, что наша проблема в том, что мы совсем не умеем ждать и терпеть? Мы хотим все сейчас и сразу. Полюбить – так королеву, своровать – так миллион. Из-за этой нашей особенности нас, к слову, так легко ловят на крючок банки. Кредитное мышление — это мышление бедных людей. Людей, которые мечтают о результате, но совершенно не умеют планировать и получать удовольствие от процесса. Семья – это ведь тоже процесс, но только с негарантированным результатом.
"Мужчине можно вообще не заводить семью, это экономически невыгодно и морально затратно", — считает мой знакомый, прошедший через горнила трех браков – одного официального и двух гражданских. "Семья оправдана, чтобы завести детей, и на этом ее миссия абсолютно исчерпывается. Можно оставаться отцом, будучи при этом свободным человеком. Извини за прямоту, но бонус в виде поюзаной жены кажется излишним. И потом, знаешь, дети не настолько нуждаются в отцовском внимании, как это придумала пропаганда. В материнском – да, а отец должен быть наставником, советчиком, но никак не ежедневной нянькой".
Он гордится тем, что поддерживает хорошие – "мужские" — отношения с сыновьями. Каждые выходные они проводят вместе: то рыбалка, то хоккей, то пейнтбол, — все сплошь солидные, мужские занятия. Его быт без жены налажен намного лучше и образцовей, поскольку за ним следит специально нанятая женщина: "Представь себе, приходит и четко убирает квартиру без ПМС и этих ваших женских истерик на пустом месте". Вопрос с сексом тоже, как я понимаю, решен самым комфортабельным и экономически целесообразным образом. "Поюзаность" в таком деликатном вопросе, действительно, неуместна.
Наши ажеки, абики и бабушки с их невозможно калорийными и вредными баурсаками и пирожками с картошкой пока еще держат наш добрый мир своими слабеющими руками.
Пока еще держат…
