Словно это было не со мной
- Мария, вы всего несколько часов как покинули США после полутора лет заключения. Вы уже осознали, что все закончилось?
У меня такое ощущение, что вся моя жизнь разделена на две части. Вроде бы как все, что было - было, но как бы не со мной. Мне кажется, это меня спасло, когда меня арестовали.
Еда по требованию и прозрачный туалет
- Как складывался сегодняшний день - последний для вас в тюрьме?
Все было не по плану. Мне выдали корешок, на котором написано, что меня должны забрать в восемь утра. Естественно, меня не забрали в восемь утра. Меня забрали в шесть утра, до того, как выпустили всех на завтрак.
Всех закрыли по отделениям. Меня провели по темноте. Хотя я пять месяцев жила в общем режиме. Зачем это шоу устраивать?
Меня отвели в кассу, выдали все заработанные мной в тюрьме деньги. За каждый месяц мне удалось заработать 28 долларов 80 центов.
Поэтому хочу сказать товарищам, которые считают, что в американской тюрьме рай: это не так. В американской тюрьме - ад. И это рабство, потому что ты не можешь отказаться работать. Если ты откажешься работать, то тебя отправят в изолятор. Поэтому в Америке рабство существует до сих пор.
После этого меня снова заперли в клетке. Я попыталась добиться завтрака - мне какие-то там хлопья выдали.
Потом через час меня забрали, вывели меня через черный ход, возле которого стояли две машины: в одну посадили меня, в другую - полицейских. Вся эта конспирация была продиктована тем, что вроде как на главном входе собрались журналисты.
Потом привезли меня в офис миграционной службы, где держали еще четыре часа в пустой камере. Не сказали, когда меня отвезут. Опять же не дали никакой еды. Разогрели что-то, что нашли у себя в холодильнике. Воду пришлось просить. Потом меня забрали, довезли до аэропорта, посадили на рейс Таллахасси - Майами. Только приземлились, меня встретили шесть полицейских в полном обмундировании.
Опять везли куда-то, опять посадили в клетку, в которой не закрывалась дверь. В конечном итоге приставили стул и посадили на него полицейского, видимо, для того, чтобы я не вырвалась из той клетки. Никто ничего не объяснял. После моих требований меня покормили хлебом.
Мне пообещали разрешить позвонить отцу, чтобы сообщить о времени прилета, но обманули. В конечном итоге ребята из "Аэрофлота" мне здесь помогли: написали папе.
Потом держали в клетке с туалетом, где через стекло можно все видеть. У них даже туалетная комната не огорожена. Там написано "Для мужчин", но я же женщина.
И потом уже также задним ходом провели меня к самолету, дали мне корешок и сказали: "До свидания".
Молитва и обсуждение меню
- Какой была первая мысль, когда вы оказались впервые без охраны?
Я закрыла глаза и поблагодарила Бога. Я просто прочитала молитву, зная, что через какие бы сложности я не проходила, как бы тяжело мне ни было в изоляции, я нарисовала себе маленькую картиночку - цитату из Библии, из Исайи: "Даже когда ты будешь идти через глубины океана, я всегда буду с тобой". И Господь всегда был со мной.
- Как готовятся к вашему приезду дома?
Мама готовиться к встрече начала давно, все по меню у меня уточняла. Я старалась, честно вам скажу, поддерживать ее в этой беседе. А на самом деле ведь не важно, что я буду есть, во что буду одеваться.
Но, мне кажется, это планирование было психологически очень важно для нас обеих. Я знала, что этот день наступит, но я боялась о нем думать, потому что меня обманывали много раз. Первый раз, когда я думала, что меня отпустят под залог, потому что не было никаких оснований меня держать в одиночке. Потом, когда на оглашении приговора появился этот дополнительный срок. Поэтому пока самолет не взлетел, я не верила, что меня освободят.
- Какой-то особый заказ к своему приезду вы сделали родным?
У нас в тюрьме каждый четверг был куриный день. В этот день всегда была борьба за мясо. Потому что куриные ножки маленькие, а есть хочется. И это единственное настоящее мясо, которое дают. Не суррогат, а настоящее мясо. Я маме сказала: "Мам, когда я приеду, ты, пожалуйста, возьми пять куриц, испеки их в духовке, с чесночком. Я все пять их съем". Еще бананы. Их давали только по праздникам. Так что курицу и бананы.
- Что планируете делать в первые дни в России?
День-два побуду в Москве, и - в Барнаул. Встречи - только с родителями. У меня сейчас и когда меня арестовали единственная мысль была: как они там? Как бы страшно мне ни было, им было страшнее. Им было намного тяжелее узнать, что дочь арестована, из бегущей строки в новостях. Я больше всего за них переживала.
И второе. Какими бы ужасными ни были мои условия, воображение не ограниченно. Поэтому то, что родители представляли, что со мной происходит, это самое страшное.
Какой-то сюрреализм
- Насколько неожиданными оказались предъявленные вам обвинения?
Полный бред совершенно. Я в это поверить не могла. Когда увидела бумаги обвинения, подумала, это какая-то плохая шутка: твои Twitter-сообщения с дурацким переводом…
Я могу привести один пример. У нас есть выражение "Техника на грани фантастики". Так что слово "техника" должно переводиться как technics. Его перевели как equipment (оборудование, вооружение - ред.). И поставили как "Secret equipment". "Техника на грани фантастики "- это не секретное оборудование, так нельзя переводить.
Я когда это все увидела, я даже поверить не могла, что кто-то вот из этого всего может вообще что-то составить... Какая-то "Алиса в стране чудес".
- Вас не насторожил вызов в сенат, обыск сначала у вашего друга, потому у вас? Не было мысли, что они под вас копают?
Я, наверное, была наивным человеком. Я жила в иллюзии, что нахожусь в правовом государстве. Но, как говорится, был бы человек, а статья найдется. И применимо это в данной ситуации не к Советскому Союзу, а к современным Соединенным Штатам.
Оказывалось ли на меня давление? Конечно. За десять дней до того, как я подписала все обвинительные документы, меня опять посадили в изоляцию. Это было стремлением сломать меня, убедить меня в том, что нужно сдать все секреты. Только у меня секретов не было.
Токаев вмешался в ситуацию с Акжаркын Турлыбай, находящейся в китайской тюрьме
Посмотрите статистику американского правосудия. 98-99% признают свою вину. Почему? Потому что выиграть с судом присяжных невозможно.
Если бы мне предложили независимый международный суд, когда люди из многих государств объективно посмотрели бы на мой случай, я бы боролась до конца.
В этом конкретном случае судили бы меня те, кто смотрит телевизор. Для кого я - страшный шпион. Они бы меня признали виновной. И судья дала бы мне 15 лет. И доказывать свою невиновность было бы бесполезно.
Испытание изоляцией
- Что было самым сложным за эти 18 месяцев?
Изоляция от родителей. Когда не давали им позвонить. Когда я слышала родной голос раз в неделю или чаще, это была моя духовная пища на целую неделю.
- Вы долгое время провели в одиночных камерах. Что это были за условия?
По сути, тебя держат в одиночной камере. Ты не имеешь контакта с людьми. Тебе дают поднос поесть на десять минут, потом поднос забирают. Тебя выпускают исключительно ночью, чтобы ты ни с кем из живущих в отделении не сталкивался.
У меня было время с часу до трех ночи. Лишь в это время я могла позвонить родителям. Если я не дозванивалась до них, у меня больше не было шанса. Также это было единственное время на душ и все санитарные процедуры.
В камере было холодно, поэтому я постоянно занималась спортом. Особенно зимой. Тюрьмы в Вашингтоне не рассчитаны на холодную зиму. Когда шел снег, промерзал бетон. Окно моей камеры выходило на кирпичную стену.
Какие пытки чаще всего применяют в тюрьмах
Потом меня перевели в другое отделение, где держали людей, обвиненных в насильственных преступлениях, как раз перед тем, как я признала вину. То есть мне ухудшили условия. До этого у меня было окошко для еды, а потом меня перевели туда, где даже этого не было, чтобы я вообще не могла общаться с другими. Зато там я могла видеть из окна дорогу, машины вдалеке.
Прогулок не было. На улицу не выпускали. Можно было ходить в спортзал. Это грязный пустой баскетбольный корт. И я бегала - просто кругами в тишине, считая круги. Туда выпускали рано утром - с пяти до шести часов.
- Как вы спасались от одиночества?
Расписанием. Чтобы не сойти с ума, у вас должен быть очень строгий план. Каждый час должен быть чем-то занят. Как только вы позволяете себе расслабиться и просто думать, мозг начинает накручивать вас: а что если, а вдруг?
Это меня поддерживало. У меня было время, было очень много литературы духовного толка, и я поставила себе задачу: изучала сначала иконопись. У меня были книги со знаменитыми иконами, видами красок.
Как отбывают пожизненный срок Владислав Челах и Руслан Кулекбаев
Отец Виктор приносил мне книги с работами на тему Нового Завета. Все на английском. У меня был словарь. И я должна была прочитать три главы, изучить четыре иконы за это время. Вечером я читала классическую литературу, то, что мне удалось добыть в тюремной библиотеке. Это "Анна Каренина" на русском, и, по иронии судьбы - "Преступнее и наказание". Я перечитала российскую классику: Чехова, Лермонтова, Достоевского.
И спорт. Очень много спорта. 90 минут в день. Три раза в неделю у меня был бег, каждый день у меня была тренировка. Это спасает очень сильно.
Я знаю свойство нашей психики: со временем все сглаживается, самое болезненное прячется, поэтому я делала записи каждый день.
- То, что вы русская, как-то сказывалось на отношении к вам других женщин в тюрьме?
В тюрьме неважно, с каким акцентом ты разговариваешь. В тюрьме, мне кажется, можно очень быстро увидеть настоящую натуру человека, потому что это - ситуация экстремального стресса, и прикидываться не получится.
Девчонки разные были. Но вывод мой таков: люди оказываются там не от хорошей жизни. Столько поломанных судеб. И государство ничего с этим не делает, оно просто закрывает их на месяцы или годы. Потом выпускает, опять ловит и туда же отправляет. В то же самое рабство. Проблема не решается.
Допросы ни о чем и приговор "с листочка"
- О чем с вами говорили агенты ФБР в ходе 52 часов общения?
Ни о чем. Меня забирали из камеры, кормили всегда хорошо. Но это классика жанра: мне давали нормальную еду, как ручной мартышке, из рук ФБР.
Все вопросы кончились на первых сессиях, потому что о чем спрашивать?
Они начали расспрашивать, работаю ли я на правительство. Я им сразу сказала: нет. Не о чем было говорить. Все эти 52 часа допросов - лишь попытка показать, будто они делают что-то важное. Ничего такого мы не обсуждали. Это было чисто сделано для демонстрации, для СМИ.
- Когда прозвучал приговор с более длительным сроком, чем вы рассчитывали, как вы это восприняли?
Когда судья цитировала свое решение с листочка, она даже не удалилась в комнату подумать.
Мы просмотрели различные вынесенные ей приговоры. Это единственный раз за ее карьеру, когда она согласилась с прокуратурой. Она всегда давала меньшие сроки, чем просило гособвинение.
Приговор был большим шоком. Я ожидала, что меня в этот день отпустят домой.
Я помню, я вернулась к себе в отделение (я была на общем режиме). И все смотрели новости. И охранники, и все ко мне уже хорошо относились. Девчонки подбежали, начали меня обнимать, говорили: "Да ничего, переживем". Я позвонила маме. Я не могла ничего сказать, потому что слезы наворачивались. А мама мне сказала: "Да ну, держись! Мы это переживем".
Вера давала силы на борьбу
- Что было самой ценной и важной поддержкой?
Вера. Вера в Бога и молитва. И знание того, что Бог справедлив. Я считаю, что история расставит все на свои места. Я обрела там веру. Я осознала, как это важно. Я не была очень религиозным человеком, но осознание и связь с Господом очень важны.
Я видела, что те, кого так же изолировали в тюрьме, подсаживались на психотропные препараты и снотворное. Я выбрала веру, и она давала мне силы бороться. Я не могла позволить себе перейти на режим овоща.
Унижения и рабство
- Насколько легче было в Таллахасси? Что там за люди?
Самое страшное - это система унижений, когда тебе не дают сходить туалет по 16 часов, тебе не дают пить, есть. Потом, когда ты попадаешь в Федеральное бюро тюрем (тюрьма Таллахасси находится в его ведении - ред.), это, конечно, кажется раем. Там на улицу выпускают, кормят лучше.
Но если смотреть на ситуацию объективно, люди там остаются на бесконечно долгие сроки. Америка очень щедро дает сроки за минимальные правонарушения. Никакой коррекции там не происходит, их просто отправляют в рабство.
- В чем заключалась ваша работа в тюрьме?
Я была добровольцем в обучении математике. Учила тех, кому требовалась помощь. В Америке есть экзамен типа нашего ЕГЭ. Большая часть находящихся в тюрьме не имеют образования. Наш школьник младших, средних классов знает больше, чем девочки, которым за 30-40 лет. Они делить и умножать не умеют. Я учила, как могла. У меня все студенты сдали. И я очень этому рада, потому что если сдать этот ЕГЭ в тюрьме, тебе вычитают семь дней в году от срока. Это дорогого стоит.
- Удалось ли подружиться с кем-нибудь?
В Таллахасси моей лучшей подругой стала женщина, ей за 60 лет, с которой у нас было много общего в плане религии и веры. Мы проводили много времени, изучая Библию вместе. Она для меня, наверное, как ангел-хранитель. Я очень надеюсь, что когда она освободится, то приедет и посетит мою семью. Ее зовут Финляндия. Представляете?
- Как вы сошлись: Финляндия и Россия...
Кстати, те, кто не мог запомнить моего имени, все называли меня Раша (Russia). "Раша, иди сюда!" Так что да, Финляндия и Россия.
Мотыльки на огонь
- Как вас изменили эти события?
Я была очень наивна. Я такая не одна. Люди отправляются на Запад, как мотыльки на огонь. Он такой красивый, там другой мир, страна, другая жизнь. Каждая страна имеет свои проблемы.
История Марии Бутиной
Напомним, что Мария Бутина была арестована в Вашингтоне в июле 2018 года по обвинению в участии в заговоре с целью ведения деятельности в пользу правительства РФ на территории США без разрешения Министерства Юстиции. Бутина признала вину по одному из пунктов обвинения и пошла на сделку со следствием. В апреле 2019 года она была приговорена к 18 месяцам лишения свободы, девять из которых отбыла, находясь под арестом во время следствия. Президент России Владимир Путин назвал ее случай "беспределом", освобождению россиянки активно способствовали в МИД России.
